Томпсон пишет, что главным преимуществом OSRD было то, что Управление не только раздавало гранты, но и доводило разработку до реализации, то есть до военных, которые ее тестировали. Тесты были трагически дороги —  ошибки считали не в деньгах, а в погибших. Поэтому все работали максимально ответственно.

Томпсон замечает, что ничего подобного OSRD при пандемии сделано не было. Правительство Трампа поначалу поставило под сомнение даже реальность угрозы коронавируса — отказывалось вводить ограничительные меры, в том числе масочный режим. Тревогу поднимали ученые, но их не слышали. Не слышали и тех, кто встал на линию огня — врачей. Между учеными и врачами образовался разрыв. Национальный институт здравоохранения (NIH) раздает гранты, но не доводит результат до врачей. Не говоря уже о Центре о контроле и профилактике заболеваний (CDC), которое постоянно опаздывает и выкладывает противоречивые данные. Врачи остались одни. Ученые предложили массу всего (130 тысяч статей на тему пандемии было опубликовано за год), но кто-то должен был принимать решение и доводить идеи до конкретных методов работы. Единственное, что действительно удалось — это вакцины (тот же Pfizer). Но оказалось, что мало придумать и сделать вакцину, надо еще убедить людей прививаться. Вирус меняется, и вакцины тоже должны меняться. Томпсон считает, что необходимо возобновить работу агентства подобного OSRD, которое бы выступило как организатор, координатор и провайдер всех прикладных исследований.

Опыт Америки в борьбе с коронавирусной инфекцией показателен. Да, наука должна  отвечать в первую очередь на запросы врачей. Это их требования надо доводить до ученых, а идеи ученых реализовать. Результаты исследований должны появляться не в виде статей, а в виде методов и средств лечения и профилактики, с которыми работают в больницах и поликлиниках. Да, нужна общая координация усилий. Пандемия — это война, и мы не знаем, когда она кончится.